Он молчал, пока официант ставил на стол ее бокал с вином, и только когда она сделала первый глоток, заговорил:

– Полиция подозревает, что это я убил его.

У Анны широко раскрылись глаза, бокал вздрогнул в ее руке, и на скатерть пролилось вино.

– Этого не может быть! Нет, это невозможно. В конце концов, это просто смешно!

– Они знают, что произошло двадцать четыре года назад.

– Что ты имеешь в виду? – Она инстинктивно сжа­ла его руку. – Что они знают?

– Прошу тебя, успокойся. Они знают о драке, моем аресте и приговоре.

– Но как они смогли? Это было так давно, и все детали уже забыты…

– Лейтенант Ева Даллас, – произнес он с горечью в голосе и сжал свой бокал. – Она неутомима. Ей удалось заглянуть в закрытые досье. Они привезли меня в поли­цию, заперли в комнате для допросов и вытащили из меня все детали.

– О, Кеннет! Кеннет, дорогой мой, как мне жаль тебя… Это, вероятно, было ужасно.

– Они считают, что все это время я вынашивал план мести Ричарду. – Он саркастически рассмеял­ся. – И знаешь, мне кажется, что они правы.

– Но ты ведь не убивал его?

– Нет. Но они будут продолжать копаться в моем прошлом. Ты должна быть к этому готова. Я рассказал им, почему напал на Ричарда. Я вынужден был назвать твое имя… – Увидел, что кровь отлила от ее лица, он наклонился и схватил ее руки. – Анна, я сказал им, что потерял тебя из виду, что мы не общались все эти годы. И я не знаю, где тебя можно найти. Я сказал им, что Ри­чард соблазнил тебя, а когда убедился, что ты его лю­бишь, бросил. Я рассказал им о твоей попытке само­убийства. Вот и все, что я им рассказал.

Она горестно вздохнула и опустила голову.

– Меня до сих пор сжигает стыд, когда я вспоминаю об этом.

– Ты была молода и находилась в отчаянном положении. Но ты выжила, Анна. Я очень сожалею, что раскрылся перед ними. Я запаниковал. Но факт остается фактом – я должен был им что-то рассказать. Я надеял­ся, что они этим удовлетворятся, но теперь понял, что они не остановятся. Даллас будет продолжать поиски и будет копать, пока не найдет тебя. Пока не раскопает всего.

Она выпрямилась и кивнула:

– Анна Карвелл исчезла много лет назад. Я могу сделать так, что она никогда не найдет меня. Но я не буду этого делать. Я пойду к ней сама.

– Анна, ради всего святого, зачем?!

– Я должна сделать это. Ты все еще оберегаешь ме­ня? – сказала она нежно. – Кеннет, я не предам тебя. Я никогда тебя не предавала. Я просто поговорю с ней и расскажу, как все это было и какой ты человек.

– Я не хочу, чтобы тебя впутывали в это дело!

– Мой дорогой, ты не можешь остановить того, что начал Ричард много лет назад. Ты – мой друг, а свое я намерена защищать. Несмотря ни на какой риск, – добавила она, и ее глаза потемнели. – Несмотря ни на какие последствия.

-Но это еще не все, – сказала Ева.

Рорк погладил ее по голой ноге.

– Ну, если ты настаиваешь…

Она подняла голову.

– Я говорю не о сексе.

– А жаль!

Некоторое время назад ему удалось снять с нее платье, а потом шаг за шагом привести дело к приятному логическому завершению. И вот теперь она лежала, раскинувшись на постели рядом с ним, горячая и рас­слабленная.

– Они все ненавидели Драко. – Ева села в постели и стала поправлять волосы; восхищенному взгляду Рорка представилось очаровательнее зрелище прекрасного женского торса и классической груди. – Или, как минимум, не любили его. А некоторые боялись. Во всей этой богемной элите никто не сожалеет о его смерти. А ведь многие из них встречались друг с другом на сцене раньше, их связывают различные эпизоды жизни и работы. И с Драко тоже.

– Убийство в Восточном экспрессе… – пробормо­тал Рорк.

– Что это? Азиатская транспортная система?

– Нет, дорогая. Это одно из произведений мадам Кристи. Его сюжет где-то напоминает твое расследова­ние. Человек убит в постели спящим в купе поезда. Зарезан. Причем ему нанесено множество колотых ран. Среди пассажиров случайно оказывается очень способ­ный детектив – правда, не такой привлекательный, как мой полицейский, – добавил он.

– Ну и какое отношение все это имеет к моему делу?

– Подтверждение твоей теории. В том книжном убийстве оказалось замешано множество на первый взгляд не связанных друг с другом пассажиров. Однако наш талантливый детектив отказался принимать на ве­ру все факты, которые лежали на поверхности, начал копать и обнаружил между ними связи и общие момен­ты в прошлой жизни. Там тоже все ненавидели убитого. И детектив раскрыл это дело, доказав, что у каждого из них был мотив для убийства.

– Интересно. И кто же убил его?

– Все! – Увидев, что в глазах Евы засветился инте­рес, он приподнялся и обнял ее. – Каждый из них на­нес свой удар ножом, вонзая его в уже бесчувственное тело, – они мстили за то зло, которое он причинил им.

– Миленький ужастик. И весьма хитроумный план. Никто не сможет предать другого, не выдав при этом самого себя. Они обеспечивали алиби друг друга. Игра­ли роли, – проговорила она задумчиво.

– Почти идеальное убийство, – заметил Рорк.

– На свете не существует идеальных убийств. Преступник всегда совершает ошибки, и главная из них – сам факт убийства.

– Ты говоришь как полицейский.

– А я и есть полицейский. И я немедленно возвра­щаюсь к работе!

Ева выскользнула из его объятий, встала с кровати и принялась натягивать то, что раньше называлось вечер­ним платьем.

– Ты опять надеваешь это красное платье, малыш­ка? Учти: я не отвечаю за свои последующие действия.

– Остынь. Я не собираюсь бегать по дому голой: никогда нельзя точно знать, где бродит этот твой Соммерсет. – Одевшись, она оглядела комнату. – Мне ка­жется, здесь надо немного прибраться.

– Зачем?

– Потому что все выглядит так, будто мы здесь…

– Провели очень счастливый вечер, – закончил Рорк. – Может быть, тебя это шокирует, но Соммерсет догадывается, что мы время от времени занимаемся сексом.

– Не употребляй его имя и секс в одном предложении. Это меня бесит. Я пошла в душ, а потом немного поработаю.

– Хорошо, я присоединюсь к тебе.

– Ну уж нет! Я не собираюсь принимать душ с тобой, кобель несчастный. Знаю я твои штучки!

– Я к тебе и пальцем не прикоснусь.

Он предусмотрительно ничего не сказал о губах и языке.

-Что ты делаешь? Принимаешь таблетку? – Гибкий, посвежевший и крайне довольный собой Рорк за­стегивал пуговицы на рубашке. – По-моему, ты уже достаточно простимулирована.